***
Надломился мембран хрусталь,
разделив на осколки душу.
Жизни ход, как литую сталь,
не согнуть никак, не нарушить.
Всё звенит, всё дрожит стекло
окон (тусклых уже) сознанья,
из которых волной текло
мыслей тягостное слиянье.
И сказала слепой луне
та волна необъятной грусти:
"Подари тень покоя мне,
Пусть хоть на день меня отпустит".
Но безжалостна ночь была,
погасила златые очи...
И ладья меж них вдаль плыла,
и была, как та, одиночкой:
"Я себе не найду приют
и растаю как чья-то память.
Тишина, покой не идут
той, кто бурю рожден восславить.
Приняла я свой стан и бой.
И тебе принять нужно силу,
с коей движет тоска тобой
так смертельно невыносимо.
То природа и жизнь внутри
чувством горьким вскипели пеной"...
Не видать ладьи – пустыри.
А стекло всё дрожит бессменно.
И во мраке бежит волна,
солью лижет хрусталь надломов,
точит скалы судьбы она,
отрекаясь своих же стонов.
И когда наберет объём
и возвысится над горами,
разобьёмся мы с ней вдвоём –
и нет власти ничьей над нами...
***
Лето растворилось в тишине –
я мечтою растворилась в лете.
Ветер напевает о луне –
звёзды нежностью ныряют в ветер.
Дивная симфония... Вдыхай
жизни силу, пряность и забвенье.
От земли подпрыгни, улетай,
пусть и на короткое мгновение.
Стань шифоном серебра в ночи
и порхай как бабочка игриво.
Ни о чём, что в сердце, не молчи:
всё что есть – едино и красиво!
Строй воздушных замков хоровод
и загадывай цветки-желанья.
Благосклонен будет небосвод
к откровенью каждого созданья.
Всё придет к стремящемуся ввысь,
Как Икара не опалит солнце.
Только не сдавайся и борись –
и весь мир с тобой одним сольётся!
***
Будь поласковей вольный ветер,
Не буди слёз слепых зарниц.
Всё, что есть у меня на свете –
Это ты и шептанье птиц.
Всё, что есть у меня – лишь поле
И поросшая мхом тропа,
Это солнце и запах воли,
И желтеющие снопа,
Хорошеющие долины
И дорога куда-то вдаль,
Среди ночи снежинки-льдины,
Навевающие печаль,
Дождь и отблеск рассветный неба,
Сны да радуга – и того:
Путь, который и был, и не был
И внутри – всё и ничего...
***
Метают звезды молнии и всё
Теперь под знаком вечного разлада.
Неясно, что нам новый день несёт
И с чем ушло "сегодня" безвозвратно.
Колеблется медь в кудрях, голоса
Крылатых пилигримов слышно реже.
Событий необъятных полоса
И судьбы, и реальность чью-то режет.
Как земли в утомленный солнцем год,
Друг другу мы бессильными казались,
Мы думали: лишь мрачный небосвод
И проблеск редкий света нам остались.
Но вот: моя тень на твоем плече,
Мой брат, мой друг, моих идей носитель!
Пожар рождается в одной свече,
А всякая другая ей хранитель.
Давай беречь её потенциал,
Давай позволим ей гореть так долго,
Как будет нужно. Чтобы мир узнал,
Что значит честным быть пред вечным долгом.
А долг за жизни дар у нас один:
Свободным быть! и вопреки разладу
Незримой атмосферы – дух един.
Нет большего, чем МЫ, да и не надо.
***
Все мироздание сняло покровы
Призрачной ткани масок и тени.
Меньше машин, пахнет небо сиренью,
Ветра темп снизился быстро-суровый.
Можно услышать нечетный бой сердца,
Можно молиться про светлое завтра,
Вообразить: ты своей судьбы автор;
Вновь стать собою иль стать иноверцем.
Можно напеть ходовую пластинку,
Или придумать свое совершенство,
Или не думать — вот это блаженство! —
Пусть мозг дневную прокрутит картинку,
Но без анализа, лишних волнений:
Пусть не колеблются нервные сети.
Как потерявшейся звездочки дети,
В сердце рассеялась пыль потрясений.
-
Ночь наступила, и слепит луна,
не одинокая — все же одна.
(НЕ) ПЕРВЫЙ СНЕГ. ВПЕЧАТЛЕНИЕ
Кружевная колесница
хлопья буйные несет.
Чу! Летит счастливой птицей
то, что сердце мне спасет!
Выпал! Выпал! Кто б подумал!
В свой черед, как простыня,
все покрыл собою думы,
все тревоги-страсти дня.
Ах! откуда ты, откуда —
поцелуем прямо в нос —
премалюсенькое чудо
в одноградусный мороз?!
Милый, милый мой комочек,
будто мраморный; гляжу —
сотни капель, искр и точек
в этой крошке нахожу.
Как хочу быть бестелесной!
раствориться в белизне
(пусть всё это неуместно,
пусть всё лишь мечта извне)
и сливаться со вселенной,
с этой чуткой красотой,
опьяняющей, нетленной,
самой сложной и простой!
Я хочу быть этой частью,
но нельзя коснуться вновь —
таешь ты под чувства властью,
как бессильная любовь.
И теперь, как клетка, тело:
с ним могу я лишь смотреть
на твое большое дело —
с мира грязь его стереть.
Так нужны твои визиты!
встреча так с тобой нужна,
белый, ко всему открытый,
чья душа, как пух, нежна!
Что-то важное, святое
вспоминаешь ты во мне,
заполняешь всё пустое,
как в счастливом детском сне...
Кружевная колесница
тебя в хлопьях принесла,
и летишь ты, словно птица,
что меня опять спасла.
МЫ И МИР
Открыть окно — и мир на половины
быть разделённым перестанет вновь.
Нет "здесь" и "там" в пространственной картине,
и воздух зимний согревает кровь.
Сплелись все чувства будто в паутине,
невидимой и хрупкой, непростой.
Нет "там" и "здесь" в пространственной картине,
и дышит сердце зимнею мечтой.
И шлёт мороз туманный запах винный,
и бьется разум в опьянённом сне.
Открыть окно — и мир на половины
не разделен в своей величине.
А, значит, ты почувствуешь сиянье
моей души, а я словлю твой свет...
Открой окно — и вот оно, признание —
есть мы и мир, границ в котором нет.
| 