Римма Сорина (Серафима)
ГАЛО*
Возможно, если б это было летом,
то гало, что легло вокруг Луны,
в ночи сияло радужным бы светом,
а не туманным, бело-голубым.
Ночное преломление пространства
в кристалликах надломленных лучей,
и смотрит небо зимнее бесстрастно
в земной простор искрящихся полей.
Распахнут мир и космос до предела,
грядущего разомкнуто кольцо,
холодным светом лунного тоннеля
являет Янус вечности лицо.
Свет фонаря нефритовый не втуне
разбросанные веточки берёз
в единый концентрический рисунок
слагает, как изящный виртуоз.
Вибрация заснеженного скерцо,
заиндевелых веток бахрома…
И будущего видением сердце
в проёме гало радует зима.
Отсчитывает жизненных событий
реальность время – точный метроном,
и камертоном всех душевных нитей
настраивает тон сердечных нот
до совершенства скрипок Страдивари…
Темнеет гало круг, как выход в мир
возвышенный, где в солнечных тиарах
восходят луны в звуках звёздных лир…
Пронизывает всё сияньем тонким,
выплёскивается от полноты
во взвешенных невидимых осколках
воздушных преломляется, блестит –
любовь в её высоком самом смысле…
Давно утерян времени отсчёт…
И лунный луч прямой и серебристый
в ночное небо лестницей ведёт.
Живая радость льётся отовсюду –
здесь, на Земле одаривает Бог
всех. И земля от явственности чуда
как будто бы уходит из-под ног.
Я здесь, в пределах дома, где отвесно
поднялись стены из бетонных плит
и в области материй бестелесных,
и тонкой грани мне не уловить.
Но уловимо лёгкое волненье
в движении недремлющих высот,
и бессознательное откровеньем
в открытое сознание течёт…
Округлое окно ночного гало
магически приковывает взор.
Там таинство высокого накала,
пока ещё раскрыт небесный створ,
вершится, сгусток времени клубится
вверху и не свивается в спираль,
и тайна мира может мне открыться
вот-вот… Святой проявится Грааль…
Ищу себя в пространствах жизни светлых,
в пространствах звонких творчества – во всём…
Какой сегодня день? И сколько лет мне?
Где я теперь, во времени каком?..
Осознаю с трудом, ─ я в настоящем,
иль в будущем, в ушедшем, иль во сне…
Не ведаю причины, но всё чаще
я чувствую присутствие во мне
какой-то тайны, сокровенной самой,
когда входя как будто бы в астрал,
легко меж пробуждением и снами
пересекаю временной канал…
Как изморозью небо, гало, звёзды
затягивает дымка облаков,
и чистотою воздуха морозной
пронизаны душа моя и кровь…
В слиянии в сознании восточных
и древних двух основ языковых
так гармоничен выброс в мозг и в строчки
инверсий во владеньях снеговых…
Как отразить так точно и так ново
всё то, что я хочу сейчас сказать,
чтоб лунность всю единственное слово
в звучании смогло в себя вобрать…
В своих копаясь мыслях, словно в недрах
ищу его как золото в песках,
как блики пламенеющие света,
в подставленных ладонях к небесам…
А может в жизни прежней, недалёкой
я в совершенстве ведала санскрит,
и под вселенским он играет оком
во мне и свой навязывает ритм…
Возможно, если долго править форму,
то вскоре содержание само
подтянется и обретёт, бесспорно,
кристальную звенящих высей мощь.
Пластов сокрытых поднебесных смена
ненужное отбрасывает в тень,
реальных чувств неравная подмена, -
но как волнует запах перемен!
Мне кажется, опаздываю вечно,
а может, это просто я спешу?..
Как распогодится, у звёзд «дороги млечной»
я в предрассветный час тогда спрошу.
Соизмеряя разум с бесконечным,
сверяю мысль по звёздному лучу,
и чувствую, как крылья у оплечий
моих растут, и я уже лечу…
Ведь, несмотря на видимую хрупкость
в нас, кроме совершенных наших тел,
есть большее, чем просто совокупность
идей и отношений, чувств и дел.
Какая подоплёка в этом гало,
неведомая нам в мирах земных?
То вызов дерзкий тёмному началу,
иль светлое знамение Луны…
Пусть в жизни восприятие неточность
порою и вкрадётся, слышу я, ─
поёт хрустящий воздух этой ночью
и искрится любовью вкруг меня.
Возможно, невозможное возможно?
Я попытаюсь заново понять
знакомый мир законов непреложных,
чтоб новую главу в судьбе начать.
Как с высоты божественного взора
так схожи мы, ─ без рангов, без одежд,
различий… Все мы наги априори
пред неусыпным оком из-под вежд
всевидящим… Сквозь синеву озона,
сквозь вечный океан вселенских стуж
мы разнимся длиной диапазона
и чистотою света наших душ.
Укрыли тучи небо понемногу,
тепло земли укутано в снега…
Мой каждый день мостит свою дорогу
и вбрасывает в строки жемчуга.
*Белые или радужные круги около Солнца или Луны
Из баллады "Судак"
Где туманные за морем дали,
там рассвет не похожий на наш…
Хорошо, если б нас понимали
и в поступках не видели блажь…
Услыхав потаённые звуки,
взять, ни с кем не простившись, сбежать,
вспоминать всё до боли в разлуке
и, вернувшись, уехать опять…
Так по кругу извечному жизни
в остроте ощущений своих
прикасаться к сиянию истин
и к истокам высокой любви…
Кто я, ─ бабочка лета, которой
вдруг приснилось, как будто она
смуглой женщиной берегом моря
бродит маковым цветом пьяна?..
Или женщина я, и мне снится,
что я бабочкой яркой кружу
и, сложив бархатистые крыльца
вверх, на маковом цвете сижу?..
В скорых выводах бесповоротных,
в вечных поисках строк и себя,
удержусь ли в полёте свободном,
в тех широтах, что шлёт мне судьба?..
Звёздный шорох и воздух полынный,
и степная июльская ночь…
Я иду к маяку на призывный
свет его, чтоб себя превозмочь…
И так хочется всё-таки верить,
что ещё на планете Земля
я сумею кого-нибудь встретить,
кто бы мир ощущал так, как я…
| 